День уже клонился к закату, но безжалостное солнце продолжало яростно жечь дно высохшего моря, выскобленное ветрами.  Взгляд Флэгга был направлен на окно, через которое он уже второй час наблюдал за Боулдером. Большие лопасти вентиляторов на потолке перемешивали ледяные пласты кондиционированного воздуха.
Ему чертовски нравилось то, что он видел. Все идет отлично, думал Флэгг, щурясь на зыбкое изображение. Поверх лилово-голубого неба Невады лучи фонарей спасательной команды вспарывали глухомань леса в Колорадо. А-а-тлично! Еще немного – и полоумная старуха заблудится. Там она и сдохнет от непомерных амбиций и обезвоживания, не успев назначить себе на смену самого тупого и твердолобого тугодума. Они, конечно, будут благоговейно ждать. Белых голубей и лучей света, серафимов и мистики, рассуждать о последней воле пророчицы и вытирать скорбные сопли.
Потом они протрезвеют. Поумнеют в меру возможностей.
К этому времени власть там должен прибрать к рукам тот, кто изначально не ждет божественных знамений.
Человек, не подверженный вирусу религии, который переписывает нервные окончания в мозгу, притупляя критическое мышление.
Когда Флэгг любовно провел кончиками пальцев по фигурке, одетой в алую куртку с надписью SEARCH AND RESCUE, Ник  Андрос замер в четырех сотнях миль отсюда, словно впервые в жизни прислушиваясь к звуку.            
Увы, Флэгг не мог его контролировать.
Какой смысл лгать самому себе? Он не мог контролировать даже своих людей!
Все это производило довольно жалкое впечатление. Флэгг не мог не признать – его возможности тают. Да, пока великий конструктор единолично пишет человеческие судьбы. А он, Флэгг, всего лишь демон, бродящий по земле. Он способен  ювелирно управлять внешними обстоятельствами, как дворник – метлой, пытаясь предугадать реакции людей, демонстрируя фокусы класса средневековых скоморохов.
Его настоящая работа все больше напоминала сборку  пазла в один цвет и и тысячу деталей, производимую в сумерках человеком с дальнозоркостью.
Я не был готов.
Вот и опять инструктор указал судьбу.
Шах, хозяин Лас-Вегаса!
В бурой влажной листве Флэгг рассмотрел судьбу Ника первым.
- Нет! – вскочив с кресла, он приложил руки к стеклу, отчего оно сразу пошло сетью трещин.
Ник решительно обернулся, но окрик Флэгга словно включил его. Он покорно и бездумно шагнул вперед.
В панике, не имея возможности ничего изменить, Флэгг лихорадочно дернул линейку времени.  Путаясь в тугой паутине пятимерного пространства и задыхаясь от его космической духоты,  он упал на колени, концентрируя энергию на немыслимый временной поворот. Ему удалось.
Время застыло, и Ник замер в последнем шаге от смертельной опасности.
Флэгг запоздало попытался проникнуть в тело Ника. Механически развернуть в пространстве.
Удалось только первое. И в эту секунду зубы капкана сжались на его собственной ноге.
Флэгг заорал и упал вперед, сокрушив кулаками оконное стекло.

*****
За  стеклянной переборкой, отделявшей зону отдыха в самолетном ангаре Индиан-Спрингс, в это время трудились двое инженеров-электроников: Марк Маршал из Спринг Вэлли и Стивен Роузен из Нью-Йорка. Разложив на узком крыле квадратный метр электрических схем оборудования, оба с самого утра безуспешно решали техническую проблему. Двигатель, несмотря на их усилия, не желал заводиться.
-  Зачем вообще возиться с этим ебаным старым ведром? Там дюжина рабочих машин! На каждой достаточно дерьма, чтобы полконтинента разнести!
Марк в раздражении отшвырнул миниатюрную отвертку на грязную схему. Выбив из кармана рабочего комбинезона смятую пачку «Лаки», он тихо дополнил  с сомнением в голосе: 
- Если это вообще нам нужно. Воевать.
- Не стоит нам трепаться об этом, Марк! – заметил Стивен – грузный парень лет тридцати пяти, с преждевременной сединой и пухлыми губами, делавшими его похожим на престарелого пупса. До эпидемии Стивен творил чудеса с электроникой и мог легко связать таксофонную будку в сабвее Нью-Йорка с подводной лодкой возле Гонолулу. Авионика никак не давалась ему, а уязвленное профессиональное самолюбие было для него трагедией бОльшей, чем эпидемия супергриппа или город, уничтоженный ракетой класса «воздух-земля».
- Главный считает, что нужно. Его аргументы убедительны.
Поправив очки, Стивен попытался сосредоточиться на работе. Но Марка стремительно несло по волне диссидентства.
- Я не знаю. Иногда мне кажется, что все не так просто. Флэгг – как Лас-Вегас. Ты был тут раньше? Я вот бывал. Мы с Джудит накопили тогда пятьсот баксов и приехали в Вегас. Это путешествие было ее мечтой, еще со школы. Долина Смерти, каньон, фонтаны Белладжио и рулетка. Она и проиграла все в первый же вечер! До последнего цента, клянусь! Джудит плакала прямо у фонтана!
Марк улыбался. В его памяти всплывали детали того вечера: толстый крупье-мексиканец, похожий на художника Диего Риверу, бриллианты и звон жетонов. 
  - Словно два разных мира, - продолжил он, возвращаясь в реальность, где его большая семья: Джудит, Энтони и трехлетняя Люси – мертвы.
  - Ночью – пестрый поток людей. Все сияет, пульсирует, живет. Но это фальшивый мир… он вроде как отключает мозг. Обычная  жизнь потом кажется унылой тягомотиной. Но днем, - Марк щелкнул зажигалкой и придвинул пепельницу. Его умный взгляд опустел, - город умирает. Очумевшие люди прячутся от солнца, или бродят, как в похмельном дурмане. не узнают друг друга или делают вид, - он помедлил, выбирая выражение, - … ну, словно стыдятся того, что вытворяли ночью. На самом деле вся эта организованная жизнь – декорация к тому, что случится ночью. Настоящее утро теперь наступит нескоро.
- А причем здесь Флэгг? – с недоумением спросил Стивен. Он в сотый раз прослеживал электрическую цепь красным карандашом, не понимая логики тех, кто уходил в воспоминания прошлого и разлизывал раны. 
- так Флэгг и есть Лас-Вегас. Я видел его в библиотеке два дня назад. В руках – книга, а на рубашке – капли крови. Откуда? А мальчишка, которого он приказал казнить? Законы! – фыркнул Марк, предупреждая возражения. – Да какие это законы! Парню едва шестнадцать стукнуло. Это наверняка его первый косяк был!
Марк зло вдавил сигарету в пепельницу. Принимая молчание Стивена за согласие.
- А девчонка? Да, их учили драться и до эпидемии. Типа спорт, все такое. Но он ничему не учил ее! Не давал ребенку вздохнуть и подняться. Просто избивал подростка! И никто…не посмел остановить его. Откуда только у нее взялись силы?
– Да она ходит за ним по пятам, Марк! Едва док вправит  да заклеит, как девчонка уже спит в холле его отеля. Ждет Флэгга! Она и разговаривает только с ним. На своем языке. Похоже, э-м-м… тренировки не слишком задевают и травмируют психику! – ответил Стивен с равнодушным сомнением в голосе.
Стеклянная перегородка рассыпалась.
Флэгг шел к ним из пустой комнаты. Он сильно прихрамывал, и был необычно бледен. Лицо, напрочь лишенное рабочей маски приветливого южанина, выглядело отстраненным. От него несло такой грозной яростью, от которой у Марка и Стивена мгновенно сжались желудки и онемели конечности.
Он всегда там, где что-то не в порядке.
– Я разочарован.
За спиной беззвучно, как показалось обоим, складывались в гору осколки, принявшие первый удар его ярости. Флэгг опустил руку на крыло машины, и непокорный двигатель взревел, принимая на себя второй выброс. Вопреки законам физики, двигатели набрали форсажную скорость за три секунды. Поток воздуха  жадно втянул и перемолотил в бумажную пыль объемные схемы. Потом Марк с воплем ринулся навстречу мощным лопастям, распахнув руки, словно его толкнули в спину. Еще секунда - и двигатели отключились. Нижняя половина тела Марка, совершив последний оборот, рухнула в кровавую лужу, молотя ногами то ли от предсмертных конвульсий, то ли оттого, что винты в клочьях кровавой плоти все еще останавливали ход.  Из сопел двигателя, с противоположной стороны корпуса самолета и по бетонной стене густыми тягучими струями стекало месиво из крови, ошметков мяса и молотых костей.

Флэгг осознавал, что преувеличивает роль Ника Андроса во всей этой истории.
Ему следует бросить его там, где он есть: в сотнях миль отсюда в и нескольких месяцах по линейке времени от Боулдера. Зачем усложнять?
Ракетный удар - простой и эффективный способ покончить с ними.
Это будет правильный ход. Но одновременно и трусливое сбрасывание фигур с доски.
     
Пока Стивена мучительно и тяжко рвало в углу, Флэгг обматывал стопу эластичным бинтом из бортовой аптечки и составлял план действий. Приняв решение, Праздный Гуляка снова стал прежним. Весело улыбаясь, крепко сжал дрожащую руку, которую Стивен машинально протянул Темному человеку.
- Что, мои аргументы действительно так убедительны? – поинтересовался он, помогая парню подняться. Флэгг посмотрел в глаза Стивена, и не увидел там тревоги, страха и отвращения. 
– Вы не там искали, - мягко, словно ничего и не случилось, произнес Флэгг. – Подай-ка мне схему подачи топлива. Вот тут, - Флэгг указывал на рисунок, стирая ла-донью жирную кровавую кляксу с глянцевого картона,  - а, нет… лучше даже здесь. Чтобы не разбирать корпус. Аварийную блокировку можно сбросить, просто распаяв вот это звено. Здесь заменяешь все предохранители из ряда от A до J, -красный карандаш Флэгга бегал по бумаге. В глазах Стивена страх уступал место профессиональному азарту. - И заводи. Только, как видишь, предварительно нужно снять вот этих потребителей. Помимо регламента.     

******
Работа, которую  проделал Флэгг в следующие часы, была простым набором технических задач и элементарных человеческих знаний.
Без посторонней помощи у Ника Андроса, впавшего наконец в забытье, которое отразилось на Флэгге тяжким туманом в голове, было всего часа полтора.
С его помощью – часа три.
Кретины из Боулдера, вооруженные слабыми рациями, фонарями без комплекта запасных батарей и инструкциями из скаутских методичек, разыскивала в незнакомом лесу преимущественно друг друга, ни разу не приблизившись к координатной отметке, где они могли бы найти Ника хотя бы в своем времени.

******

Мороз дул.
Еще в Лас-Вегасе Флэгг  слишком сильно сдвинул время вперед для них двоих.
Второй час крошечная частица Флэгга поддерживала жизнь в теле раненого человека, замерзавшего в декабрьском лесу.
Сам Флэгг упрямо двигался вперед, время от времени проваливаясь по пояс в снег. Сквозь толстый слой туч проглядывало тусклое зимнее солнце. Канал связи мучил его тело фантомной болью в ноге и морозом. Привыкший к жаре Лас-Вегаса Флэгг все сильнее хромал и трясся, как в лихорадке, несмотря на качественную экипировку горного спасателя: яркую теплую парку, зимний комбинезон и крепкие шипованные ботинки. Одежду, снаряжение и медикаменты он позаимствовал час назад на базе профессиональных горных спасателей SAR, где вышел из расколовшегося зеркала налегке, в  выцветших джинсах и белой рубахе. С площадки Флэгг позаимствовал  R-66 – легкий поисково-спасательный вертолет. Останки вертолета весело догорали сейчас на склоне Скалистых гор в километре от места назначения.
Бездарная гибель машины не печалила Флэгга. Ближайшая посадочная площадка была в десяти милях отсюда. Этих часов у Ника не было. Эвакуироваться самостоятельно его пациент, потерявший сознание в луже ало-розового снега, не мог.
Оставалась жесткая посадка и пешая прогулка.
Все это время их связь прервалась лишь на несколько минут – время, которое потребовалось Флэггу на то, чтобы выбраться из горящего вертолета.
Это была даже не жесткая посадка, а неуклюжее падение. Жить за двоих оказалось слишком энергозатратно.
Зато эта связь не давала Нику умереть от шока, кровопотери и холода.
К тому моменту, когда он отыскал Ника, Флэгг не сильно отличался от него по физическому состоянию.
Сбросив рюкзак, рухнул на колени в окровавленный снег. Двумя руками поднял голову, мокрую от пота и растаявшего снега, и хрипло позвал:
- Николас!
Ответа не последовало. Тогда Флэгг развернул его корпус и бережно стер снег с бескровных губ. Убедившись, что парень еще дышит, Флэгг сунул ему под голову свернутую парку. Потом извлек из рюкзака специальный инструмент и аптечку. Разжав мощные зубы медвежьего капкана, он сперва освободил израненную ногу. Оценив травму и объем кровопотери, быстро наложил транспортировочную шину и плотную повязку. Прямо через джинсы сделал два укола в бедро. Завернул тело Ника в спасательное изотермическое одеяло. 
Спустя полчаса вокруг уже царила полная тьма.
Сжимая зубы от нечеловеческой усталости, он нес Ника на руках полторы мили вверх по склону, тратя драгоценную энергию на ориентацию на местности. Бревенчатый домик на  склоне холма Флэгг заприметил еще при посадке, в последние минуты нормальной видимости.
Крупные хлопья невидимого снега залепляли лицо. Рюкзак с медицинской укладкой норовил соскользнуть с плеч. Два раза толстая корка наста проламывалась под их общим весом, и Флэгг падал, роняя в снег и безжизненную ношу.  Вставал сам и поднимал Ника, не замечая, что сдирает льдом кожу с обмороженных пальцев. Временная повязка пропитывалась кровью, и к концу пути с неуклюже обмотанной ступни она снова капала, залив широкие ступени.

******
Выстуженный коттедж нагревался медленно.
Только спустя два часа оцепеневший от  усталости Флэгг взглядом погасил свет над импровизированным операционным столом. Механическая работа парамедика не представляла для него особой сложности. Больше сил уходило на то, чтобы упрямо противостоять желанию Ника ускользнуть от боли в мир те-ней. В эти часы он не был ни его врагом, ни потенциальным амбассадором. Только задачей, которую Флэгг решал с настойчивостью перфекциониста.
Камин испускал волны тепла с отчетливым привкусом дыма. Лампы над обеденным столом, на который он уложил Ника, не были подключены к бензиновому генератору в пристройке. Флэгг даже не стал искать его. Они горели благодаря его энергии. Этого было достаточно. Флэгг ясно видел все хитросплетения сосудов и нервных окончаний, всю хрупкую машинерию человеческого тела. Закончив, он в последний раз критически осмотрел свою работу: черно-синяя щиколотка, глубокие рваные раны выше нее, зашитые грубоватыми стежками дилетанта. Он в последний раз смазал операционное поле йодом, забинтовал голеностоп. Вы-тянул из-под ноги одноразовую простыню, залитую кровью и йодом. Перенес все еще спящего под наркозом Ника в чистую постель, которую приготовил на огромном угловом диване прямо напротив камина.
Опустившись рядом, он вытянул ноги и расшнуровал тяжелые ботинки. Нужно было разобраться с генератором, поискать в кладовке еду и воду. Посмотреть, нет ли трупов на втором этаже. Найти дрова  – стопки, сложенной слева от камина, должно было хватить до утра.
Флэгг поймал себя на мысли, что ему нравятся эти хозяйственные заботы, напоминающие детскую игру в куклы. Он положил пальцы на шею Ника и наконец отпустил его. Боль оставила его ногу, и он почувствовал себя прежним. И даже… еще более сильным.
Он натянул на грудь Ника отсыревшее пуховое одеяло. Накрыл свои плечи влажной курткой, которая сохла на спинке дивана.
Спустя две минуты Флэгг уже крепко спал.
Сияли в трескучем огне открытого камина сосновые поленья.
Вздрагивая во сне под рукой Флэгга, Ник впервые в жизни говорил что-то вслух.
За окном густо валил снег.